11.08.2015 в 21:00
Пишет memberfest:Работа №4URL записи
Название: Wear me like a brand
Разрешение от автора: получено
Ссылка на оригинал: «Wear me like a brand» by dainuhsoar
Фандом: Infinite
Персонажи: Нам Ухен/Ким Сонгю, упоминаются другие участники Infinite и ОЖП
Жанр: повседневность, романс
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: AU
Количество слов: 4 439 слов в оригинале
Краткое описание: AU, в котором имя вашей родственной души находится где-то на вашем теле. Пара Ухена — девушка-японка
Читать дальшеИмя на теле Ухена написано на японском, но Ухен не читает по-японски.
Он не помнит, когда впервые заметил его, ведь это кажется таким естественным: смотреть на имя или обводить незнакомые иероглифы кончиками пальцев. Говорить о нем тоже кажется естественным, и Ухен рассказывает всем, что его родственная душа родом из Японии, и есть в этом нечто захватывающее, не так ли? Иметь пару-японца.
Друзья сказали: стоило бы поискать в японском словаре или сделать что-нибудь еще, но Ухен считает, что это лишь испортит его трепетные чувства. И они ссорятся, ведь смысл имени и заключается в том, чтоб знать, кто этот человек.
Кое-кто из друзей Ухена уже нашел того, чье имя он носил на своем теле. Больше всех повезло Ховону, на внутренней стороне запястья которого написано «Чан Дону», а поперек ключицы Дону — «Ли Ховон». Родители Дону и Ховона дружат, и узнав, что на их детях — имена друг друга, сразу же объединили их в пару. Они — это что-то фантастическое. Дону и Ховон никогда не чувствовали, что вынуждены быть вместе, потому что быть вдвоем для них естественно, и неважно, суждены ли они друг другу. Они были вместе с детского сада.
У Сонджона на среднем пальце левой руки сбоку китайскими иероглифами написано «Чен Сюэци», так мелко, что Сонджон боялся, что никогда ее не встретит. Но однажды, когда ему уже исполнилось пятнадцать, он возвращался из школы, и какая-то девушка спросила у него дорогу. Она очень плохо говорила по-корейски, нервничала и наконец сорвалась на китайский. И Сонджон внезапно понял: вот она! Сюэци переехала из Китая, чтобы учиться здесь в университете. Уже год, как они вместе.
Только у Ухена и Сонеля пока еще нет пары. На Сонеле написано «Ким Менсу». Они знают Кима Менсу, но он красив и знаменит, и он сочетает в себе все, что так ненавидит Сонель. Ким Менсу зарабатывает на жизнь своим лицом, что для Сонеля примерно то же самое, что торговать своим телом. Он отказывается верить в тот, что этот Ким Менсу — его родственная душа. А еще он говорит, что они никогда не встретятся. Сонель один из немногих, кто считает, что не стоит позволять дурацкому клейму на теле указывать, с кем тебе быть.
Ухен, казалось бы, соглашается с другом, но понимает, что пытается врать самому себе. Его пальцы все время зависают над именем, всякий раз, слыша японскую речь, он оборачивается, он так отчаянно хочет найти того, кто ему предназначен.
Все, что Ухен знает о своей родственной душе — что это девушка, и что она японка. Его родители считают, что чем раньше она найдется, тем лучше. Мать искала имя в словаре, и она не назвала его Ухену только потому, что думает, будто он «слащавый романтик», который предпочитает ждать, а не искать. Она сказала только то, что имя женское.
Это несколько странно, потому что Ухен замечает, что его больше привлекают парни, чем девушки. Девушки прекрасны, когда не шумят и не ноют, они нравятся ему, но парни все-таки нравятся больше. Но если ему предназначена девушка, как он может влюбляться в парней?
Особенно в таких — носящих очки с толстыми линзами в квадратной черной оправе, с пухлыми щеками и вечно сощуренными глазами, излишне самоуверенных, с грубыми манерами, высоким ростом, слушающих только старомодный рок и блюз. Обладай такими качествами девушка, Ухену она точно бы не понравилась.***
Сонгю — президент студенческого совета, Ухен — секретарь, Ховон — казначей, Сонджон — менеджер по связям с общественностью, Дону — вице-президент, а Сонель — всеобщий помощник.
Ухен не любит брать на себя ответственность, но ему нужно как-то привести в порядок свое портфолио, заполненное снимками граффити, которые он продолжает рисовать, даже не смотря на должность в студенческом совете. Сонгю уже и не пытается его остановить.
Сонгю не такой уж и примерный, как казалось Ухену до того, как он вступил в студенческий совет. Сонгю постоянно засыпает на уроках или играет в тупую игру в телефоне, или же рисует на парте. Ухен как-то замечает, что Сонгю любит писать свое имя. Наверное, это признак самовлюбленности, но Сонгю таковым не выглядит, да и Ухену не настолько интересно, чтобы вот так вот запросто взять и спросить: почему тебе оно так нравится? А еще Сонгю много болтает и задает кучу вопросов, когда чего-то не знает. Он очень упрямый, чем бесит Ухена во время дискуссий в классе и забавляет учителей.
Место за партой рядом с Сонгю было свободно, и Ухен пересел к нему, потому что его вконец достала влюбленная парочка, которая сидела впереди него и занималась странными вещами во время занятий. Надо сказать, необходимость ставить сумку на пол из-за того, что у него теперь есть сосед по парте, Сонгю не обрадовала.
Все считают, что Сонгю хорошо влияет на Ухена, и даже не замечают, что их имена в течение месяца звучат чаще, чем за весь прошлый год. Они слишком много болтают, хихикают из-за глупостей вроде очередной серии нового аниме, груди одноклассницы или задницы одного из учителей. Ухен признает, что это ребячество, но это все равно весело. Сонгю забавный и совсем не отсталый, вопреки ожиданиям Ухена. И Ухену он нравится больше остальных, потому что Сонгю неожиданно приятный и удивительный, когда застенчиво улыбается ему, если их застукивают учителя, или когда играет в свою игру, облизывая кончиком языка уголок рта, и даже когда они отбывают наказание, стоя перед классом. Или когда делится с ним последней ручкой во время теста. Ухен думает, что Сонгю даже по-своему красив.
Большинство учеников считает Сонгю неприступным, и отчасти они правы. Если кто-нибудь начнет рассказывать ему о чем-либо ему неинтересном, например, о выходе нового альбома Рейна в сентябре, то по остекленевшему взгляду сразу станет видно, что он не слушает. Сонгю может быть строгим, когда дело касается чего-то важного: он может закрыть глаза на форму или когда едят в классе, но он никогда не допустит травли. На порчу имущества Сонгю тоже смотрит сквозь пальцы. На самом деле иногда он берет на себя вину за вандализм Ухена. Ухен с Сонгю известны, как граффити дуо, пусть Сонгю ни разу в жизни и не пользовался баллончиком с краской.
Единственный раз, когда Ухен видел Сонгю взволнованным, был на чрезвычайно нудном уроке. Сонгю засыпал, а потому взял маркер и стал рисовать на крышке стола, и обрисовал весь стол членами черным перманентным маркером. Это было очень глупо, но Ухен с трудом сдерживал смех. А потом Сонгю ухмыльнулся ему и коснулся стержнем маркера его руки.
Он написал «Ким Сонгю» на тыльной стороне предплечья Ухена. И когда спустя мгновение понял, что он сделал, он выронил маркер и резко вскочил. Весь класс уставился на него, краснеющего, а он сказал, что ему нужны влажные салфетки, чтобы вытереть стол, измазанный Ухеном. Учитель отругал Ухена и велел Сонгю сесть. Ухен в шутку сделал вид, что оскорблен предательством (а если честно, то он был совсем не против взять вину Сонгю на себя). Но Сонгю, закусив губу, смотрел куда угодно, только не на Ухена, и лицо его все еще оставалось красным.
Отбывая наказание после уроков, Ухен очерчивал имя Сонгю на тыльной стороне предплечья, в то время как имя японской девушки с внутренней стороны оставалось нетронутым.***
Сонель встречается с девушкой такой же высокой и шумной, как и он сам. Она милая и дружелюбная, а еще она играет в баскетбол. Она очень нравится Ухену, и он одобряет ее в качестве девушки Сонеля. Но Ухен не хочет быть единственным свободным человеком среди своих друзей. Все было бы не настолько плохо, если бы Сонгю тусовался с ними, но тот предпочитает проводить время с участниками школьной джаз группы.
Девушку Сонеля зовут не Ким Менсу, а имя на ее плече не Ли Сонель. Но их обоих это не волнует. Они нравятся друг другу и они оба не нашли тех, кто им был предназначен, поэтому это не имеет значения.
Они отлично смотрятся вместе. Она таскает еду у него с тарелки, а Сонель отпивает ее напиток. Они много шутят, Сонель постоянно приобнимает ее за плечи, а она все время держит руку на его бедре. Они смотрят друг на друга, когда смеются, и смеются они одинаково: широко раскрывая рот и запрокидывая голову. Сонель заправляет волосы ей за уши, чтобы пряди не падали на лицо, а она втихаря оттирает пятно у него на щеке. В некоторой степени они выглядят естественно, так, как смотрятся вместе Дону с Ховоном. Они идеально подходят друг другу, несмотря на имена.
Ухен ловит взгляд Сонгю через всю столовую. Сонгю сидит между двумя чудиками из группы. Он весело улыбается и машет Ухену, и Ухен касается места, где две недели назад было имя Сонгю. Ухен запомнил почерк после того, как целую неделю вглядывался в него, и сейчас, если смотреть достаточно долго, ему кажется, что контур имени Сонгю все еще на руке.
Ухен машет Сонгю в ответ.***
Узнав, что Ухен никогда в жизни не смотрел японских фильмов, хотя и постоянно смотрит аниме, Сонгю уговаривает его пойти к нему и устроить небольшой киномарафон. Ухена не нужно долго уговаривать. Сонгю зовет и других членов студсовета, но сегодня пятница, у всех свидания или что-нибудь еще. Ухен чувствует облегчение, ему не хочется быть среди обнимающихся парочек. Им с Сонгю было бы неловко.
Так что они только вдвоем.
Сонгю решает переодеть форму прямо перед Ухеном. Он снимает рубашку, пока предлагает Ухену выбрать фильм из коллекции ди-ви-ди на полке. Ухен пялится на голую спину Сонгю, пока тот не надевает обычную футболку. А потом Сонгю снимает штаны и Ухен продолжает пялиться на его задницу в, черт побери, белых брифах. Он наугад вытаскивает диск, пока Сонгю натягивает спортивные штаны.
Когда Сонгю поворачивается обратно, Ухен просто смотрит на него с приподнятыми плечами, будто готовясь убежать. Он протягивает фильм Сонгю.
— Хочешь тоже переодеться? — спрашивает тот. — Отлично, этот один из моих любимых.
— У меня нет запасной одежды… — неловко тянет Ухен, пожимая плечами. Он не знает, куда себя деть, в то время как Сонгю наклоняется к небольшому телевизору перед кроватью.
— Можешь одолжить мою.
— Ты… Ты уверен?
— Ага, — Сонгю вставляет диск в проигрыватель, распрямляется и возвращается к шкафу. Он достает футболку и штаны в Микки Маусах. — У нас примерно один размер. Думаю, тебе подойдет.
Подходит не очень. Сонгю немного выше и крупнее, так что штаны скрывают пятки Ухена, а футболка висит на его плечах. Одежда Сонгю пахнет немного терпко и в то же время сладковато, и этот аромат Ухен вдыхает всякий раз, устраивая голову на плече Сонгю во время скучных уроков.
— Где твои родители? — спрашивает Ухен, сидя рядом с Сонгю на расстеленном на полу у кровати футоне.
Сонгю лежит на животе и крутится, устраиваясь удобнее.
— На кладбище, примерно в двух милях отсюда.
— Ох, прости, я не знал…
— Все нормально. Они умерли, когда я был маленьким. У меня есть приемные родители. Они заботятся обо мне с шести лет.
Это объясняет, почему Сонгю никогда не ходил в их детский сад. Ухен плюхается на спину Сонгю, сбивая ему дыхание. Сонгю смеется, пока Ухен вертится, устраиваясь так, чтобы спина Сонгю не давила на его ребра. Сонгю запускает фильм, и Ухен тут же перекатывается на живот рядом с Сонгю, соприкасаясь с ним локтями.
Спустя тридцать минут после начала фильма Сонгю тянется, чтобы достать с кровати подушку. Через пятнадцать минут Ухен выхватывает ее у него, и Сонгю приходится вставать за второй. Еще через тридцать минут Ухену становится скучно и он начинает засыпать, убаюканный ароматом шампуня Сонгю на подушке, теплом его тела рядом и быстрой болтовней из телевизора. А потом он слышит тихие всхлипы и моргает, замечая плачущего Сонгю, вытирающего глаза рукавом. Ухен бьет его подушкой. Сонгю сталкивает Ухена с футона.
В итоге Ухен так и не засыпает и плачет в конце. А Сонгю тихо похрапывает и пускает слюни в подушку. Ухен лежит на боку и придвигается к Сонгю так, чтобы их согнутые колени соприкасались. Ухен все еще чувствует следы слез на своих щеках. Он облизывает губы, они солоноватые. Музыка из титров, все еще идущих на экране, убаюкивает и его. Он начинает засыпать, вдыхая вздохи Сонгю, запах Сонгю, всего Сонгю.
А затем он подскакивает, просыпаясь от понимания, что у Сонгю на теле нет имени.***
Сонель встречается с девушкой месяц, а потом она бросает его. Тот не выглядит разбитым, только немного расстроенным. Ухен грустит из-за их разрыва больше, чем сам Сонель: они были такой милой парой, казалось, они всегда будут вместе и докажут, что отсутствие имен друг друга на их телах ничего не значит.
— Она бросила меня, потому что нашла его.
Ухен вздыхает.
— Я думал, она не верила в то, что имя на ее теле решает, с кем ей быть.
— Да, но, по всей видимости, она сразу же почувствовала связь с ним, — ворчит Сонель, стирая этикетку на бутылке из -под минеральной воды. — А, ерунда!
— А ты чувствовал связь с ней?
Сонель колеблется. Он бросает взгляд на Ховона с Дону, которые лихорадочно соревнуются друг с другом, играя в Марио карт на своих Айфонах. На Сонджона, который приподнимает бровь в ответ, а потом его телефон пищит, оповещая о входящем сообщении. Без сомнения от Сюэци, потому что лицо Сонджона тут же проясняется.
— Честно говоря, нет. — Сонель пожимает плечами, отрывая половину этикетки. — Она веселая и милая и все такое, но я ничего особого не чувствовал. Как… если она оставит меня, то это будет нормально. И она бросила меня, а я в порядке, словно ничего не произошло.
— Прошу тебя, только не говори мне, что теперь ты тоже веришь во всю эту ерунду про судьбу.
— Я думал, это по твоей части, — хмурится Сонель.
Ухен думает о Сонгю и отсутствии на нем метки. Думает о том, чтобы прожить с ним остаток жизни. Это немного неестественно и бредово, но… Это было бы славно. Было бы хорошо жить с Сонгю, делить с ним постель и обвивать его руками, словно… будто бы все его тело было на Ухене. Не только его имя, а весь Сонгю.
— Я уже не уверен, — пожимает плечами Ухен. Он осмеливается бросить взгляд в сторону Сонгю, который снова сидит с теми же чудиками из группы. Сегодня он повернут к нему спиной. — Знаешь, иногда все эти метки — сплошная фигня. Я знаю, почему Дону и Ховон вместе, в том, что они предназначены друг другу, есть смысл. А взять, к примеру, Сонджона и Сюэци — это вообще полный бред. У Сонджона никогда и в планах не было побывать в Китае, и их отношения начались по чистой случайности. И пусть здесь нет никакого смысла, но они идеально друг другу подходят. Что здесь смешного? — Ухен сердито косится на Сонеля, чувствуя, что его недооценивают. Ну же, его тирада была вполне себе классной и обоснованной.
Сонель в ответ лишь улыбается, и когда Сонгю встает и оборачивается, потягиваясь, встречается с ним взглядом. Сонгю улыбается и машет. Но еще до того, как Сонель успевает отреагировать, взгляд Сонгю перемещается на Ухена. Ухен ухмыляется, Сонгю отвечает тем же. Сонгю держит пластиковую упаковку от клубничного хлеба. Ухен показывает свою, только от шоколадного. Их ухмылки становятся шире, а потом Сонгю уходит с участниками группы.
— Что это сейчас было? — спрашивает Сонель, наконец отрывая этикетку со своей бутылки.
— Ничего, — легко отвечает Ухен, разглаживая упаковку так, словно это самое интересное занятие в мире. — В любом случае, это то, о чем я говорил…
— Ах, да, — Сонель поднимается. — Ты кажешься гораздо серьезнее меня в отношении всех этих именных меток. — Он выхватывает у Ухена упаковку от хлеба и сминает ее в шар вместе с этикеткой от своей воды, посмеиваясь, когда Ухен пытается отобрать ее.***
Кабинет студенческого совета неожиданно сложно найти. Ухен помнит, как потерялся в день первого же собрания, опоздал на двадцать минут и столько же выслушивал ругань президента, Кима Сонгю. Но на следующее собрание Ухен пришел на двадцать минут раньше, а Сонгю опоздал на сорок минут потому, что задремал в библиотеке и проспал. Он нарушил сразу два правила, но никто из членов совета и слова ему не сказал. Сонель продержался десять минут, после чего на повышенных тонах потребовал, чтобы кто-нибудь отругал Сонгю, иначе это сделает он. Никто так и не вызвался, и Сонель действительно набросился на Сонгю, который холодно смотрел на него все оставшееся собрание. Сонель опоздал на пять минут в следующий раз, и Сонгю все так же смотрел на него, пока тот не купил всем кофе.
Теперь, когда студенческий совет находится ближе, пунктуальность уже не так важна, поэтому, когда Ухен заваливается в кабинет на час позже, Сонгю ничего не говорит, даже от книги не отрывается. В кабинете больше никого нет.
— Где все? Собрание еще не началось? Я заканчивал один шедевр и…
— Собрание только что закончилось, — отвечает Сонгю. Он подталкивает к Ухену папку. — Месяца через два к нам придут ученики из Японии по обмену. Посмотри.
Брови Ухена ползут вверх на слове «Япония». Он сидит рядом с Сонгю и подтягивает папку к себе. Сонгю наконец смотрит на него, он бросает быстрый взгляд на руку Ухена и улыбается.
— Сколько их будет? — спрашивает Ухен.
— Я думаю, человек двадцать. Это не должно стать проблемой.
Ухен открывает папку, но не смотрит в нее. Сонгю переводит взгляд с него на папку и обратно и уже открывает рот, чтобы спросить, в чем дело, но тут Ухен подается вперед и мягко его целует. Сонгю задыхается и отстраняется, шокированный и смущенный.
— Какого черта?
— Извини, я просто хотел… Блин. — Ухен снова смотрит на папку. Его сердце бешено бьется, а в ушах стучит кровь, голова кружится, и легкий мускусный одеколон Сонгю делает только хуже, потому что все, о чем может думать Ухен — как ему хочется положить голову Сонгю на плечо и вдохнуть запах его кожи, скрытый ароматом духов. — Прости.
— Эй, эй, — Сонгю тычет кулаком Ухена в плечо. И когда Ухен не поднимает глаз, начинает его трясти. — Эй, посмотри на меня. — Ухен сглатывает и поворачивается, словно робот. Его взгляд мечется по комнате. — Хочешь сказать, что я тебе нравлюсь?
Ухен наконец смотрит на Сонгю, снова сглатывает и кивает. Он почти не дышит и чувствует, как к лицу приливает жар.
— Но на твоей руке не мое имя. Это женское имя. Японское женское имя. — Сонгю тянется за папкой и находит нужную страницу. Он возвращает ее Ухену. — Меня зовут Сонгю и я парень. И на мне нет метки.
Собственный голос кажется Ухену чужим и заикающимся.
— Я… Я знаю, — он не хочет смотреть на то, что собирается показать ему Сонгю и отодвигает папку. — Н-но я ее никогда не видел и просто знаю, что ты м-мне н-нравишься. — Он хмурится, делает глубокий вдох и пробует снова. — Ты мне нравишься, — выдыхает он. — Ты нравишься мне настолько сильно, что я всерьез сомневаюсь во всех этих глупостях о судьбе. Думаю, я уже не верю в них, потому что в будущем, которое представляю, я люблю тебя. М-мы не суженые в том самом смысле, но мне кажется, что мы идеально подходим друг другу, — он медлит, чувствуя гордость за себя даже не смотря на то, что все еще пытается не наложить в штаны. — Я не знаю, встречу ли когда-нибудь эту девушку. Я не знаю, почувствую ли что-нибудь, увидев ее. Но сейчас, клянусь, я чувствую некую связь с тобой.
Сонгю задумчиво на него смотрит.
— Мои приемные родители сказали, что на мне нет имени потому, что мне суждено самому найти свою судьбу. Не знаю, правы ли они, но если ты посмеешь бросить меня ради нее, я надеру тебе зад, — он ухмыляется и касается руки Ухена там, где перманентным маркером было выведено его имя, когда тянется за новым поцелуем.***
Спустя два месяца Ухен встречает девушку, чье имя написано на его руке. Она красивая, с длинными черными волосами, большими глазами и слегка искривленными нижними зубами, прямо как у него. Она представляется как Хана Фуджисаки, и когда она поднимает руку, чтобы заправить волосы за ухо, Ухен видит свое имя, написанное по-корейски на внутренней стороне ее руки.
Ухен не прекращает пялиться на нее на протяжении всего представления, и она смотрит в ответ.***
— Я буду впереди с Дону и Сонелем. Ухен, ты пойдешь сзади с Ховоном и Сонджоном. Все ясно? — раздает инструкции Сонгю.
— Тогда увидимся позже, — Ухен улыбается своему парню и притягивает его, чтобы быстро чмокнуть в щеку.
— Пожалуйста, никаких сцен перед гостями, — грубо расталкивает их Сонель.
— Эй, Нам Ухен, держи свои губы при себе, — смеется Сонгю.
Ухен подмигивает Сонгю, когда Ховон и Сонджон тянут его в конец строя японцев. Студенческий совет должен показать школу ученикам по обмену. Они построились и болтают друг с другом по-японски. Когда Ухен проходит мимо Ханы, она ловит его взгляд и идет за ним в конец строя.
— Отлично, выдвигаемся! — Ухен слышит Сонгю, но не видит его за головами.
Когда они начинают двигаться, Хана идет в ногу с Ухеном, Ховоном и Сонджоном.
— Ты Нам Ухен, так ведь? — спрашивает она с акцентом.
Ухен кивает.
— Это твое имя, да? — он протягивает руку и показывает ей японские иероглифы.
Сонджон и Ховон с любопытством переглядываются и делают вид, что отстали, позволяя Ухену и Хане идти бок-о-бок.
Хана кивает.
— Но ты и президент студенческого совета…
— Мы вместе, — Ухен снова кивает. Все останавливаются перед столовой. Сонгю рассказывает, где ученики могут взять еду и объясняет, что в классах есть нельзя. Ухен наблюдает за ним. Он делает мысленную пометку купить в торговом автомате клубничный хлеб. Когда строй начинает идти, Сонгю не уходит со своего места. Значит, группу теперь ведут Дону и Сонель. Сонгю ловит взгляд Ухена, и тот указывает на автомат. — Милый, правда? — говорит Ухен, поглядывая на Хану.
— Да, как раз в моем вкусе, — отвечает Хана, ухмыляясь. Она слегка кивает, когда Сонгю смотрит на нее.
Сонгю кивает в ответ. Он быстро машет Ухену, Ховону и Сонджону и возвращается на свое место во главе построения.
— И в моем тоже, — Ухен ухмыляется в ответ. Он немного поворачивает руку и показывает Хане имя Сонгю с другой стороны, написанное черными чернилами.***
Ухен не знает, когда имя Ханы Фуджисаки исчезает с его руки. Но он замечает его отсутствие, растянувшись на футоне в комнате Сонгю и делая домашнюю работу. Он поднимается и подходит к Сонгю, сидящему за столом, протягивает руку и просит Сонгю посмотреть.
Сонгю снимает наушники и моргает. Его брови ползут вверх.
— Да, тебе не помешало бы побрить руки.
— Не то, идиот, — говорит Ухен и трясет рукой. — Ее имени нет.
У Сонгю округляются глаза. Имя Сонгю тоже смылось с руки Ухена несколько дней назад.
— Ох, да, и правда… Это значит, что ты чистый, как и я?
— Возможно, это значит, что где-то на мне есть твое имя, — Ухен пожимает плечами и внимательно осматривает свою руку.
— Ты прав. Почему бы тебе не раздеться, чтобы мы могли проверить?
— Тебе просто хочется, чтобы я снял одежду.
— Нет, кого вообще интересуют твой пресс и прочее? Я просто хочу поискать свое имя. Для начала сними штаны.